Святоотеческая традиция умного делания в духовном опыте Святителя Игнатия, епископа Кавказского

При постепенном усвоении плодов умного делания, этих даров благодати Божией, подвижник вводится в состояние христианского совершенства, вводится в совершенство десницей Божией, тем самым являя в своей жизни осуществление заповеди Христовой: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48).

Свт. Игнатий говорит о том, что, отделив от естества своего греховный яд, который примешался к нам, отделив от себя то зло, которое не дает нашему добру быть чистым, мы останемся с тою непорочностью, с которой был сотворен первый человек. В естестве человека явится бесстрастие, свобода от всякого вида зла, от приражения греха даже на тончайшем мысленном уровне. Внутри воцарится чистота, соделывающая человека достойным сосудом для Духа Святого[1]. Собственно же совершенство состоит в том, что христианин, пройдя все ступени умного делания, сподобившись благодатных даров, вводится в Богообщение. Естество человеческое соприкасается с Божиим естеством, душа соединяется во един дух с Господом, воля Божия становится для человека своей собственной волей[2].

«Что же значит христианское совершенство? – Это ощутительное и явное обновление христианина Святым Духом, могущее совершиться только над тем, кто умер для греха и для мира на кресте Христовом. Человек, обновленный Духом, делается Богоносцем, делается храмом Бога и Священником, священнодействующим в этом Храме, поклоняющимся Богу Духом и Истиною»[3]. «Совершенство состоит в явном причастии Святаго Духа, Который, вселившись в христианина, переносит все желания его и все размышление в вечность»[4]. Очистивший свое сердце узревает невидимого для чувственных очей Бога (Мф.5:8), и Бог вселяется в чистое сердце. Ум достигает не просто чистоты молитвы и богомыслия, ум восхищается к самому престолу Божию, достигает состояния вышеестественного. «Ум входит в мрак невидения ничего, и предстоит лицу Божию без всякого посредства. Мысленный мрак есть тот покров, тот занавес, которым покрыто лице Божие. Покров этот – непостижимость Бога для всех сотворенных умов. Умиление сердца соделывается тогда столько сильным, что оно названо исповеданием»[5].

Совершенство существа Божия, по причине его бесконечной тонкости, духовности, остается неприступным для видения и познания тварных существ, однако явление Бога душе ясно зрится чистотой сердца. Бог зрится по причине обретения душой богоподобных свойств, потому что ум и сердце христианина стали евангельскими, Христовыми, Евангелие оказывается начертанным перстом Духа на скрижалях сердца, человек вступает в теснейшее общение с Богом[6]. «Ты приходишь! – я не вижу образа шествия Твоего; вижу Твое пришествие, вижу не плотскими очами – ощущением. Ты не даешь ни времени, ни способа размыслить – кто Ты? Неожиданно являешься в душе, Невидимый и Непостижимый! Являешься с несказанною тихостию и тонкостию, вместе с властию и силою Творца, потому что изменяешь всего человека: изменяешь, претворяешь, возсозидаешь, обновляешь и ум, и сердце, и тело!»[7].

Пришествие Бога в душу, вступление души в единение с Ним, всегда связано с преображением естества человека, благодать, осенив человека, исцеляет его естество, соединяет рассеченные грехопадением ум, сердце и тело, приводит в порядок их внутренний строй и взаимосвязь. Ум, сердце и тело уже не враждуют, не противоборствуют друг другу, они исполняются мира, поскольку человек достиг мира с Богом, а где воцаряется Бог, там царит благоустройство, порядок, блаженство[8]. «Невидимою рукою взял Он ум мой, взял сердце, взял душу, взял тело мое. Едва они ощутили эту руку, как ожили! Явилось в них новое ощущение, новое движение, – ощущение и движение духовные! Я не знал доселе этих ощущений и движений, даже не ведал, не предполагал существования их. Они явились, и от явлений их скрылись или оковались ощущения и движения плотские и душевные; они явились, как жизнь, и исчезло, как смерть, прежнее состояние. От прикосновения руки ко всему существу моему, ум, сердце и тело соединились между собою, составили нечто целое, единое; потом погрузились в Бога, – пребывают там, доколе их держит там невидимая, непостижимая, всемогущая рука. Какое же чувство объемлет меня там? Объемлется все существо мое глубоким, таинственным молчанием, вне всякой мысли, вне всякого мечтания, вне всякого душевного движения, производимого кровию: субботствует и вместе действует все существо мое под управлением Святаго Духа. Управление это необъяснимо словом»[9].

Существо человека теперь целостно, молитва восходит к Богу из всего существа, и ум, и сердце, и тело равно принимают участие в Богообщении. Таким образом, человеческая природа достигает цели своего бытия, достижением цели увенчивается и умное делание, ищущее подчинения Богу, усвоения Богу всех сторон и проявлений жизни человеческой природы. И потому это состояние связано с неизреченным блаженством, радостью, утешением, услаждением человека. Сердце исполняется сладостной любви и благодарности Богу, все естество человека воспевает торжественную песнь хвалы Милосердному и Премудрому Богу. «Когда она (душа), – пишет свт. Игнатий, – увидит избавление свое от смерти греховной, от потопления в суетных попечениях и занятиях мира, от власти и насилия фараона, тогда настраивает чувства сердечные в чудный мир Христов, и, прикасаясь к ним, как к струнам, Божественными помышлениями, издает дивные, вещие звуки, воспевает хвалу Богу, таинственно, духовно, насладительно»[10]. «Радость и веселие свойственны душе, ощутившей оживление, ощутившей избавление из плена, в котором держали ее грех и падшие духи, ощутившей осенение Божественной благодати, ощутившей, что действием этой благодати она представлена лицу Божию, возведена в непорочное и блаженное служение Богу. Радость и веселие так сильны, что Святый Дух приглашает ощутившего их к воскликновению. Как не воскликнуть от радости освободившемуся, ожившему, окрылатевшему, вознесшемуся с земли на небо? Воскликновение принадлежит духу человеческому. Оно сильно, но духовно: плоть и кровь не имеют и не могут иметь в нем участия. Самовольное действие их устраняется: они поступают в подчинение действующей благодати Божией, служат орудиями в истинном подвиге, и уже не увлекают человека в неправильные состояния и действия»[11].

Именно в этом состоянии христианин удостаивается достижения духовного разума и рассудительности, которые есть «свет Святаго Духа в уме и сердце», которые есть «Боговидение»[12]. Достигший Боговидения в свете Христовом видит и самого себя, видит и тайники внутренней жизни другого человека. Будучи просвещен благодатью Святаго Духа, будучи причастником истинной Жизни, он знает, как вести к этой Жизни других. Он может дать ответ в любой жизненно трудной ситуации, может стать истинно духовным руководителем-старцем, потому что он руководствуется исключительно мудростью Христа, сотворившего в нем Свою обитель (Ин.14:23). Свт. Игнатий обращает особенное внимание на важность достижения духовной мудрости в последние времена человеческой истории, когда зло крайне изощрится в своем обольстительном действии, направленным к сердцам людей, когда разгадать обольщение смогут лишь достигшие духовного разума. Кто же не достигнет подчинения всего естества своего Богу, тот едва ли охранится от подчинения себя царству антихриста. «Кто приял внутри себя царство Божие, тот может иметь ясное понятие о втором пришествии Богочеловека, тот может узнать и избежать антихриста или противостать ему. Кто же не приял внутри себя царства Божия, тот не узнает антихриста: тот непременно, непонятным для себя образом, соделается его последователем; тот не узнает приближающейся кончины мира и наступающего страшного второго пришествия Христова; оно застанет его неготовым. Никакое человеческое учение, никакое учение словом и словами недостаточно для наставления тому, что требует наставления в душевной клети, наставления от Самого Бога. Стяжавший «внутри» себя «царствие Божие» имеет руководителем Святаго Духа, Который наставляет «всякой истине» (Ин.16:13) руководимого Им человека, не допускает его быть обманутым ложью, облекающеюся для удобнейшего обмана в призраки истины»[13].

1) Аскетические опыты. Т. I. С. 278
Там же. Т. II. С. 304. Аскетическая проповедь. С. 190. Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 415

2) Аскетические опыты. Т. I. С. 130, 402
Там же. Т. II. С. 10, 315. Аскетическая проповедь. С. 211–212. Приношение современному монашеству. С. 411. Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 601

3) Аскетическая проповедь. С. 332

4) Аскетические опыты. Т. II. С. 341–342

5) Аскетические опыты. Т. II. С. 244
Там же. Т. I. С. 153. Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 483, 517

6) Аскетические опыты. Т. II. С. 317–318, 324

7) Аскетические опыты. Т. II. С. 314

8) Аскетические опыты. Т. I. С. 272, 522–523. Аскетическая проповедь. С. 5, 191

9) Аскетические опыты. Т. II. С. 316–317

10) Аскетические опыты. Т. I. С. 402–403

11) Аскетические опыты. Т. II. С. 324–325

12) Аскетические опыты. Т. II. С. 11. Слово о смерти. С. 62

13) Аскетическая проповедь. С. 267